В Беларуси недавно был избран новый председатель ДУМ в Республике беларусь Али Воронович. Он и рассказал об истории Ислама в Беларуси, о его нынешним положением в стране и о многом другом.

- Совсем недавно вас назначали на должность муфтия Беларуси. Какие наиболее актуальные задачи стоят перед мусульманским духовенством вашей Республики?

- Сейчас для нас важно развивать просветительскую и благотворительную работу. Но в первую очередь я хочу сделать акцент на образование. В Беларуси сейчас существует сеть воскресных школ при различных общинах. Были проблемы с преподавателями, но мы их решили.

- Кто у вас работает преподавателями?

- Раньше у нас были проблемы с поиском необходимых специалистов, но сейчас этот вопрос решен. В основном это выпускники и студенты Российского исламского университета и медресе «Мухаммадия» Казани. Я сам учусь на заочном отделении Российского исламского университета. Поэтому кадры в основном татарские. Вообще для нас ориентиром считаются именно казанские мусульманские учебные заведения. Преподавание у нас ведется в соответствии с ханафитской традицией, учитываем также и белорусские особенности.

- В Беларуси много мечетей?

- В самом Минске мечети пока нет, она еще только строится, мусульмане собираются во временных помещениях на территории строящейся мечети. Строительство началось шесть лет назад, там планируется возведение большой каменной соборной мечети. А вообще в Беларуси шесть мечетей и три молельных дома, но они находятся, в основном, в маленьких городах, в районных центрах, в местах, где традиционно жили татары. Они, как правило, древние, им по сто и больше лет. Это такие города, как Ивье, Новогрудок, Слоним, Клецк и другие.

- С польскими татарами у вас есть какие-то контакты?

- Это один и тот же народ, т.е. польские, белорусские и литовские татары, как правило, все имеют родственные связи. Например, у меня очень много родственников в Литве среди литовских татар, есть родственники в Польше: одни и те же фамилии, одни и те же семьи и одна и та же история.

- Как у польско-литовско-белорусских татар обстоят дела со знанием татарского языка?

- Никак. Язык был потерян в 16 веке, поэтому сегодня никто не владеет татарским языком. Из белорусских татар двое учатся в Российском исламском университете в Казани, может быть, они уже немного знают язык.

- Вы считаете себя единым народом с казанскими татарами? Каково самосознание у татар Белоруссии?

- На самом деле, это сложный вопрос. Для этого нужно проводить специальное социологическое исследование. Невозможно однозначно ответить на этот вопрос. Если я отвечу на него, то это будет сугубо мое мнение. Тот же языковой вопрос. Он имеет как интегрирующую, так и дезинтегрирующую роль. И сейчас в Минской татарской общине он, к сожалению, имеет дезинтегрирующую роль. Например, когда собираются казанские татары (татары последней волны эмиграции), разговаривают на своем языке, преподносят свою культуру на каких-то культурных мероприятиях, приходят наши старики, им это неинтересно, и они вообще чувствуют себя чужими. А когда собираются наши, уже те говорят: «Неужели это татарская культура?!» И поэтому, пожалуй, есть какая-то граница, к сожалению. И она сложно преодолевается.

- Каково отношение со стороны государства к мусульманам? Возникают какие-либо проблемы со строительством мечетей?

- Нет. Строительство мечетей разрешают. Если в Минске не строится мечеть, то это внутренние проблемы мусульман. Так все нормально. Конечно, финансовой поддержки никакой нет, но и палок в колеса вставлять не будут. Если вы найдете спонсоров, сами все сделаете, то, пожалуйста, стройте. Позиция государства нейтральная.

- Какова роль Ислама в жизни нынешних белорусских, литовских, польских татар? Какое значение имеет Ислам сегодня? Много ли практикующих мусульман?

- В массе своей татары сегодня более светские. И на самом деле это трагедия. Ведь что такое нация? Если у нации есть какие-то признаки – общий язык, общая экономика, общая территория, общая культура и общая религия, то у белорусских татар общего осталась только религия. У них не было общей территории, они были разбросаны по всей Беларуси, у них не было общей экономики, каждый занимался своим делом, и оставалась, в основном, только религия. Это пример, когда религия являлась главным консолидирующим фактором. Т.е. кроме религии, других факторов почти не было и нет. И этот фактор сохранялся буквально до 1939 года, до тех пор, пока мы были под юрисдикцией Польши.

Когда основная масса татар жила в Западной Белоруссии, находилась соответственно под юрисдикцией Польши, было все гораздо легче в том смысле, что Ислам преподавался в школе, и все акты гражданского состояния можно было заверить только у имама, свадьба – только у имама, рождение ребенка – также только у имама. Если татарин – иди к имаму, если поляк – иди к ксёндзу, белорус – к попу.

Загсов не было. Например, если я хочу жениться, я иду к имаму, чтобы получить у него свидетельство о браке. В результате, это поддерживало нацию, т.к. имам иногда мог не разрешить тот или иной брак, отсюда не было примеров смешанных браков. А когда в 1939 году эти территории вошли в Советский Союз, везде началась борьба с религией, и главный объединяющий фактор был разрушен. В результате, численность татар год из года становится все меньше и меньше. Если в 1989 году в Беларуси по данным переписи населения было 12500 татар, то в 1999 году уже 10000, а в 2009 году по данным последней переписи населения число татар составляет 7300 человек.

- Известны много фамилий польско-литовских татар. Понятно, что, например, фамилия Хасеневич пошла от имени Хасан, Якубовски – от Якуб, а откуда берет начало Ваша фамилия?

- Первый Воронович – Мустафа зафиксирован в документах в 1535 году. Он вышел со службы и получил участок земли возле Ивье. Дальше от него пошла эта фамилия. А почему ему дали такую фамилию? Есть предположение, что когда он служил, ему нужно было дать фамилию, а он был черным, как ворон, и ему дали фамилию Воронович. Но достоверных данных об этом нет.

- Татары в Белоруссии остались со времен Речи Посполитой. Они и 600-700 лет назад считали себя татарами? Как сохранилось это название?

- Да. Я видел письменные источники двухсотлетней давности, китабы (более ранних источников, к сожалению, нет), они написаны арабской вязью на белорусском или польском языке – сейчас невозможно определить, какой именно язык это был. Там они назывались татарами. О том, как они назывались 600 лет назад, я сказать не могу, но мусульмане, которые попадали на эту территорию в более поздний период, например, турки, плененные во время русско-турецкой войны, оставшиеся через 10-15 лет здесь жить, уже становились татарами. Черкесы, которые попадали сюда, впоследствии также записывались татарами.

До сих пор у простого народа понятие татары и мусульмане тождественно равны, нет разделения. Например, когда один мой друг жил в общежитии светского института, дружил с арабами, которые жили там же, он рассказывал своим родителям, я общаюсь с арабами, а впоследствии они его спрашивали: «Ну как там твои татары поживают?». Или еще один пример. Мой тесть буквально говорит, у нас в Ивье (Ивье – самый большой город, где исконно живут татары) живут представители трех религий – русские, поляки и татары. А когда его спрашивают: «А белорусы кто?», он отвечает: «Среди белорусов – есть русские, и есть поляки». Т.е. русский – это значит православный, поляк – католик. А мусульмане – это татары. Между понятиями «татарин» и «мусульманин» не было различий, эти понятия были отождествлены. Среди татар есть фамилия Халимбек. Говорят, что это были черкесы более поздней волны эмиграции, однако сегодня они все себя считают уже татарами.

- Есть проблема ассимиляции среди белорусских татар? Много смешанных браков?

- Сейчас много. К сожалению, идет ассимиляция. Кстати, я хочу сказать о том, что по моим наблюдениям гораздо сильнее идут процессы ассимиляции среди эмигрантов последней волны – времен советской эмиграции. Я лишь по пальцам могу перечислить число мусульманских браков среди представителей последней волны эмиграции. Я даже не говорю татарских, чисто мусульманских. Т.е. они когда-то закончили образовательные учреждения где-то в центре России, попали по распределению в Минск, например. Им по 19-20 лет, нужно жениться, выходить замуж. Они попали в эту среду, татарских общин тогда не было, и, естественно женились, выходили замуж за русских и белорусов. А белорусские татары живут, если можно так сказать, тейпами (махалля – община – прим. автора). Если вы, например, придете к моей бабушке и назовете фамилию, она вам сразу расскажет: кто это такой, кто его братья, родители, чем они занимаются, т.е. все друг друга знают. Даже если жили в разных городах, эта родственная связь все равно сохранялась. Среди белорусских татар тоже есть, конечно, смешанные браки, но гораздо меньше в процентном соотношении.

- А среди молодежи?

- К сожалению, кто уже отошел от Ислама, для них эти вещи не имеют значения.

- Среди мусульман Белоруссии есть какие-либо разногласия по мазхабам?

- Я, закончив медресе, могу более квалифицированно отличить один мазхаб от другого, а если вы подойдете к обычному имаму и спросите, по какому мазхабу он читает намаз, он вам не ответит. Как у него записано в старых книгах, так он это и делает. Но если анализировать эти старые книги, там преимущественно ханафитский мазхаб. Потому что во времена Польши мусульмане подчинялись Духовному управлению Турции, а во времена сталинской России – Духовному управлению Крыма.

Но есть интересный момент. Если рассматривать эти старые книги отдельно, то можно найти влияние и шиитов, и шафиитов. Есть какие-то моменты, сталкиваясь с которыми порой задумываешься: это же не к ханафитскому мазхабу относится, это же к шиитскому или шафиитскому. Возможно, кто-то когда-то приехал и сказал: а у нас так. А наши записали. Потому что грамотных людей было очень мало. В связи с оторванностью от всего исламского мира, людей, которые получали исламское образование, почти не было. Первые люди, которые поехали учиться в университет – это Али Воронович (просто мой однофамилец и тезка), который учился в Аль-Азхаре уже в польское время, до 1939 года. И один человек закончил медресе в Сараево. Больше образованных людей не было и поэтому, они так глубоко не разбираются. Но, если анализировать книги, то за основу берется ханафитский мазхаб.

- Кто преимущественно ходит в мечеть: молодежь или старшее поколение?

- Смотря где. Но в больших городах, таких как Гомель, например, из восьмидесяти человек, которые приходят на джума-намаз, половина – это арабы, потом идут по убывающей афганцы и азербайджанцы, узбеки и дагестанцы, и три татарина, к сожалению. Татары очень далеко ушли от Ислама. Это наша боль.

- А среди духовенства кто преобладает?

- А в духовенстве, в основном, татары, 95%. По законам Беларуси, религиозной деятельностью могут заниматься только граждане Беларуси, и это очень жестко контролируется государством. И даже если среди прихожан мечети будут все арабы, все равно имамом будет только гражданин Беларуси, т.е. можно сказать татарин.

islam-portal.ru