Не вызывает сомнений бытование в прошлом, наряду с устным народным творчеством, пускай даже не в таком объеме, письменной литературы в виде поэзии. К великому сожалению, сведения о ней весьма отрывочны и дошли до нас недостаточно полно в силу исторических обстоятельств. Волны завоеваний, прокатывавшиеся по евразийскому поясу, опустошали землю.

Захватчики уничтожали культурные ценности, в первую очередь книги, обрекая людей на историческое беспамятство. Уцелевшие рукописи были утеряны временем, и теперь о бытовавшей в прошлом письменности мы можем судить только по «каменным книгам». Сохранившиеся памятники пиктографического картинно-синтетического письма, идеограмм, древнетюркской рунической письменности, арабописьменных источников требуют досконального изучения. Без этого история мировой цивилизации могла бы предстать перед нами далеко не в полном объеме.

Китайский путешественник Чжан Цянь, проживший в общей сложности 13 лет (140-127 гг. до н. э.) среди усуней, кангюй-кангаров и других племен, сообщает, что у них была своя письменность. В районах, указанных путешествен-ником, впоследствии выявлено 15 памятников, известных в науке под названием «таласские руны». Один из них, т. н. «Таласский камень», относящийся к V-VII вв., был открыт в 1896 году В. А. Каллауром. Надпись на камне гласит: «Имя его – Чур, от вас тридцать огланов (сыновей), от выгод и благ (мира) он отделился (т.е умер) … жена вдовой осталась» (перевод С. Е. Малова). Другой выдающийся памятник письменной культуры этой эпохи был выявлен в 1963 году в городище Артык (Архук) недалеко от г. Туркестана. На нем было написано, что «в те времена потомство старого Сабука считалось старшим из семи царевичей» (перевод Г. Мусабаева, А. Айдарова).

В VII-VIII веках усунями была создана эпическая поэма об Огуз-кагане, подлинник которой, как и другие письменные источники, по-видимому, был уничтожен в 812-814 годах, о чем свидетельствует факт сожжения древне тюркских книг по приказу предводителя арабских завоевателей Кутайбе. Последняя редакция этого вы-дающегося литературного произведения была составлена в XI-XII веках и хранится в фондах Парижской национальной библиотеки.

После принятия мусульманства в Казахстане распрос-траняется арабская письменность. Находки такой пись-менности на черепках глиняной посуды в виде изречений из Корана, благопожелательных надписей на кера-мических и бронзовых сосудах были сдела-ны при раскопках средневековых городов. Этот период совпал с деятельностью вы-дающегося ученого-энциклопедиста Абу Наср аль-Фараби, родившегося в городе Васидж в округе Фараб – Отрар. Отсюда великого отрарца именовали не просто Фараби, а с арабским артиклем аль-Фараби. Первоначальное образование он получил в городе Отраре, славившемся тогда как центр науки и культуры, по некоторым данным, на кыпчакском языке, под которым подразумевается один из диалектов древнетюркского. Словари этого языка под названием «Китаб ат Тухва аз Закия фи-лугат-ат Туркия», «Китаб Булгат Аль-Муштах фа-лугат ат-Турк-з-Ал-Кыпчак», «Кодекс Куманикус» сохранились до наших дней. Некоторые кыпчакские источники, написанные армянским алфавитом, хранятся в известном всему миру хранилище древних рукописей «Матенадаран» (Армения).

Аль-Фараби написаны трактаты (ри-сала) по правописанию, каллиграфии, стихосложению, риторике, великолепные философские стихи (рубаи). Его знаменитый «Большой трактат о музыке» переведен на многие языки мира. Из той же тюркско-кыпчакской среды, что и Абу Наср аль-Фараби вышла впоследствии целая плеяда замечательных поэтов, писателей, ученых-историков. Назовем хотя бы некоторых из них. Это – Юсуп Баласагуни, Жемаль аль-Туркестани, Шамси Тарази, Ахмет аль-Югнаки, Ходжа Ахмед Ясави, Кадыргали Джалаири, Хайдар Дулати и другие.

Написанная Юсупом Баласагуни (1021-?) на карлук-ско-кыпчакском языке поэма «Кутатгу билик» («Основа благоден-ствия – знание») яв-ляется по существу философским тракта-том о политике, государственном управлении, военном искусстве. Мистико-религиозное содер-жание творчества другого тюркского поэта и проповедника суфизма Ахмеда Ясави (ум. 1166 г.), написавшего свои стихи в отличие от других восточных авторов той поры на кыпчакско-огуз-ском диалекте древнетюркского языка, вызывало сочувствие к бедным, обличало жадность и лицемерие служителей культа, предостерегало людей от вражды с иноверцами:

«Пророка есть такое завещанье:
Нечаянно столкнувшись с иноверцем,
Зла не чини ему.
Людей с жестоким сердцем
Не любит бог, за гробом наказанье
Жестоких ждет: им придется
Томиться в темнице,
Совет такой я слышал от мудрейших,
Теперь его я вам передаю…»

Одним из выдающихся памятников позднесредневеко-вой литературы яв-ляется книга «Тарихи Рашиди» Хайдара Дулати (1500-1551), в которой с исчерпывающей полнотой сооб-щается о происхож-дении казахов, об их первых шагах на мировой арене, месте и образе жизни. Следы арабописьменных памятников встречаются и в архитектуре караханидского периода, например, на мавзолеях Бабаджи-хатун, Айша-Биби (X-XII вв.) близ Тараза. Надпись на колонне последнего гласит так: «осень, тучи… жизнь прекрасна…» (перевод А. М. Беленицкого).

Исполненная арабским письмом эпиграфика комплекса мавзолея-мечети Ахмеда Ясави в г. Туркестане нередко представляет собой законченное худ-ожественное целое – фриз или панно. В эпиграфике используется множество почерков, выполненных на дереве, металле, майолике, в кирпичной мозаике и в камне. Зачастую надпись входит в узор, состоящий из геометрических и растительных мотивов, сливаясь с ним в единую орнаментальную композицию.

Помимо бесконечного множества различных канонизированных стихов, от коротких восклицаний во славу Аллаха и пророка Мухаммеда, заполнивших все плоскости стен, арок, оснований куполов, до систематизированных коранических фрагментов, надписи на памятнике содержат целый ряд имен мастеров, принимавших участие в строительстве, а также датировки выполнения отдельных видов работ, что вводит в науку ценный документальный материал.

На т. н. Карсакпайском камне, выявлен-ном в Улытауских горах (Центральный Казахстан) и переданном на хранение в Петербургский Эрмитаж, мы читаем, что «в год овцы средний месяц, султан Туране Тимурбек шел с двумястами тысяч войск, имени своего ради, по кровь Токтамышхана и, достигнув этой местности, он воздвиг этот курган, дабы он был знаком…»

Объединение степных племен, ро-дов в единое целое, завершившееся образованием и зна-чительным укрепле-нием к началу XVI века казахской госу-дарственности, выз-вало потребность в составлении жарлы-ков — указов, распоряжений на обще-доступном разговорном языке и ведении делопроизводства. Так входит постепенно в жизнь страны общенародный казахский язык, сложившийся на основе кыпчакского диалекта древнетюркского языка. Впервые записываются народные эпосы, героические сказания, создаются такие письменные памятники, как «Сборник летописей» Кадыргали Джалаири (1530-1605), свод законов «Жеты жаргы» и др.

Однако казахский язык, хотя и имел некоторые письменные традиции, базировавшиеся на лучших приемах народного стихословосочинительства, о чем свидетельствует творчество таких деятелей литературы позднего средневековья и нового времени, как Джалаири, Майлы Кожа, Мадели, Шади-торе, до уровня общенационального литературного языка поднялся значительно позже, благодаря Абаю Кунанбаеву (1845-1904), Ибраю Алтынсарину (1841-1889), Шакариму Кудайбердиеву (1858-1931), Ахмету Байтурсынову (1873-1937), Спандияру Кубееву (1878-1956), Султанмахмуду Торайгырову (1893-1920), Магжану Жумабаеву (1893-1938), Жусупбеку Аймаутову (1889-1931), Сакену Сейфуллину (1894-1938), Мухтару Ауэзову (1897-1961).