В Бишкеке 8 марта организация «Bishkek Feminist Initiatives» планировала провести марш солидарности на площади Победы. Однако акция была сорвана, а активистки подверглись нападениям, в которых обвиняют общественное объединение «Кырк чоро». 

Участницы акции получили ушибы и другие травмы. Лидера движения «Кырк чоро» Замирбека Кочорбаева оштрафовали на 3 тысячи сомов после марша, хотя он и не признаёт участия своей организации в нападениях на женщин. Прибывшие на место акции сотрудники милиции задержали участниц марша солидарности, но, как говорят, не предприняли тех же мер по отношению к нападавшим. Около 50 человек были доставлены в УВД. Произошедшее в Бишкеке в Международный женский день, конечно, возмутило многих.

Оценки акции в СМИ и социальных сетях, как водится, диаметрально противоположны. Однако сейчас важно сделать выводы из произошедшего.

Вывод первый

Марш солидарности должен был обратить внимание общества: а) на высокий уровень насилия в отношении женщин в семье, о чем говорят уже и государственные деятели разных уровней управления в Кыргызстане; б) на актуальные проблемы в осуществлении прав женщин, сталкивающихся постоянно с устаревшими традициями зависимого положения в обществе. И тут участницы марша правы: не все национальные традиции могут быть признаны соответствующими нормам цивилизации. Вопрос только в том, к какой «солидарности» на акциях призывают? Существует историческое правило: изменения начинаются тогда, когда изменяются отношения в обществе. Это процесс, требующий терпения и такта, и митинговая стихия здесь плохое подспорье.

Вывод второй

В таких ситуациях, как с маршем, важна своевременная официальная оценка. И она последовала: Депутат Жогорку Кенеша КР Мирлан Жеенчороев (партия «Республика-Ата Журт») потребовал от Генпрокуратуры провести расследование и привлечь к ответственности сотрудников милиции, разогнавших 8 марта марш. Лидер парламентской фракции партии «Бир Бол» Алтынбек Сулайманов осудил действия группы мужчин в масках, спровоцировавших беспорядки во время проведения марша. Депутат Наталья Никитенко (партия «Ата Мекен») и Дастан Бекешев (СППК) призвали министра внутренних дел Кашкара Джунушалиева подать в отставку. Кроме того, для предотвращения насилия в республике запущена информационная кампания «180 дней против семейного насилия», утвержден комплекс срочных мер по предотвращению насилия и подготовлен медиаплан, направленный на борьбу со всеми формами насилия и повышение ответственности за него. В конечном счете – на формирование нетерпимости к любому насилию. В айыльном округе Кыргыз-Ата Ноокатского района Ошской области прошел митинг против семейного насилия. Милиция выступила в числе главных организаторов собрания, рассчитывая на общественную поддержку по противодействию семейному насилию, где проблема крайне актуальна. Только с января 2020 года в районе зафиксировано уже 20 таких случаев.

Вывод третий

Любые действия сотрудников милиции, равно как и бездействия в отдельных ситуациях, должны быть предметом обсуждения и соответствующей оценки, прежде всего, самих правоохранительных структур Кыргызстана. И здесь важно дать взвешенную и точную квалификацию поступков каждого из участников и вовремя проинформировать общество об этом. Общество не осталось безучастным к событиям 8 марта. Вчера, 10 марта, в Бишкеке прошла акция под хештегом #нетнасилию. Участники мирного митинга собрались в центре города у памятника Уркуе Салиевой. Женщина известна в Кыргызстане как послереволюционная активистка, борец за права женщин в новом Кыргызстане. Символично, что она погибла в 1930-х гг. от рук радикальных «традиционалистов» того времени, не признававших новую власть и права женщин. Этот митинг прошел спокойно, милиция обеспечила порядок, даже когда на месте появились современные традиционалисты, проблем с порядком не было. Кстати, на последнем митинге предложения звучали уже по адресу.

Вывод четвертый

События вокруг марша стали еще одним информационным поводом для разворачивающихся политических кампаний перед выборами в Жогорку Кенеш КР. Весьма важно, чтобы оценки случившегося лежали в русле нормальной политической борьбы, и не имели бы целью дестабилизацию обстановки в стране. Политики от деятелей, желающих покуражиться на беспорядках, отличаются тем, что первые говорят «по делу», а вторые, наоборот, переходят к общим фразам, неоправданным обобщениям и обвинениям всей системы государственных органов как таковой. Известно, что в марше и митинге приняли участие «профессиональные» активисты, которые о свободе слова знают больше всех. Публикации о событиях они быстро распространяют в соцсетях, раздают комментарии всевозможным «свободным» информационным ресурсам. Таким образом, критерий, позволяющий вычленить этих деятелей – их логически неоправданное обобщение, возложение вины сразу на всю систему. Понятное дело, им же заранее всё известно и понятно, без всяких исследований. В этом плане можно обратить внимание на эмоциональную реакцию посольства США в Кыргызстане от 9 марта: «Кыргызская Республика многие годы является лидером в поддержке конституционного права своих граждан на мирные собрания. Вчерашние действия милиции и трусливых мужчин в масках – это публичное оскорбление женщин, которые мирно собрались на площади Победы в Международный женский день». Не правда ли, что, это уже не язык дипломатии. И хочется спросить: а не поторопились ли с оценками? А 10 марта действия милиции соответствовали стандартам? Или лозунги на плакатах кыргызстанцев, находящихся за границей, и присоединившихся к акции в Бишкеке со словами «Позор президенту» (г. Прага), или просто и без затей: «Насильник – это ты: менты, суды, государство, президент». Эмоции могут быть понятны, своё государство трудно выстраивается, и не соответствует желаемому. Но разве эти лозунги помогают решить проблемы конкретных женщин, проблемы насилия над ними в семьях? Или здесь цели иные?

Вывод пятый

Если внимательно ознакомиться с тем, что говорят в наше время политики и «около-политики», особенно во время проведения митингов, становится очевидно, что их слова обесценены. Такие слова никому не нужны, никого не трогают. Просто так нужно говорить, или так заказали хозяева. Что такое «борьба за права женщин»? Общественных объединений подобного толка много. Значительная доля из них важны и полезны, т.к. позволяют защитить и найти временное пристанище женщинам, пострадавшим от побоев в семье, бежавшим от угроз расправы. Многие из женских НПО находят решение проблем для женщин, оставшихся без средств к существованию, без образования, с маленькими детьми на руках. Но ведь есть и такие, которые вместо конкретных вопросов, предпочитают говорить, об «имперском зле», и зовут женщин на борьбу с режимом. А вот если представить на момент такую ситуацию: люди собираются на митинг и говорят не об «истинной демократии» или «парламентской республике», которые, конечно, только и могут «защитить права женщин», а в рамках традиционной для Кыргызстана прямой демократии обсуждают конкретные вопросы, никак не решаемые местным начальством…

Во-первых, это соответствует так называемому менталитету и историческим традициям в стране.

Во-вторых, люди собираются на митинг тогда, когда другие процедуры не работают, и обычными средствами добиться результата оказалось невозможным. Представляется, что ещё достаточно долго в начальники будут выходить люди, которые будут не способны исполнять свои обязанности, но будут в полном объёме пользоваться правами, в том числе, на бесконтрольность действий. И только так можно заставить их вспомнить о деле.

И, в-третьих, митинг – это же когда люди говорят своими словами о конкретном и требующем решения деле. Не всегда грамотно, но зато о волнующем и наболевшем. Надо просто митингу придать другой статус: это не сбор людей со всех окраин в столице для решения общих вопросов, а разговор по существу: там, на месте, где эти вопросы только и могут быть решены. Так, и митинги в Кыргызстане могут стать полезным делом.

Источник: https://ia-centr.ru/experts/sergey-masaulov/zhenskiy-marsh-neusvoennye-uroki-muzhestvennosti/ © ИАЦ МГУ