В этом году мы увидели крушение режимов в Триполи и Каире, которые заимствовали султангалиевскую модель светской относительно умеренной диктатуры, где государство контролировало все ключевые сферы, но оставляло место для подконтрольной частной собственности и исламских институций. Более эффективной оказалась турецкая модель, опирающаяся не только на государство, но и на самоорганизацию уммы и свободные выборы. Лидеры современной Турции упоминают в качестве своих наставников имена Ризы Фахретдина, Мусы Биги, Садри Максуди, Юсуфа Акчуры — современников и идейных противников Султан-Галиева.

В воспоминаниях Султан-Галиева о детстве и юности постоянно присутствует мотив бедности. Его отец был простым учителем, а мать происходила из рода мурз; он был в родстве со знатными татарскими родами. Тайной и несбывшейся мечтой его детства было среднее образование, но честолюбивый мальчик был лишен его. Тогда Султан-Галиев уже через общественную деятельность пытается влиться в национальную элиту. В 1917 г. он становится секретарем Центрального Милли Шуро и поет дифирамбы его лидеру Ахмеду Цаликову. 29 июля 1917 г. на II Всероссийском мусульманском съезде Мирсаид Султан-Галиев сделал доклад по вопросам издательской деятельности. Однако его предложения были отклонены, и Султан-Галиев не сумел завоевать себе места среди элиты, что способствовало его сближению с Мусульманским социалистическим комитетом (МСК) и лично с М. Вахи товым.

Роль Султан-Галиева в МСК прояснилась после отъезда Вахитова в начале января 1918 г. в Петроград. На II Всероссийском Мусульманском военном съезде в январе 1918 г. усилиями Султан-Галиева и большевиков - татар, лидеров казанского отделения советского Мусульманского комиссариата, была создана левая фракция. Съезд должен был добиться создания национального военного округа и Штата Идель-Урал в треугольнике Уфа–Казань–Оренбург как субъекта Российской Федерации, провозглашенной Учредительным Собранием.

В феврале 1918 г., в противовес учредительному съезду Идель-Урала, в Казани был созван областной съезд Советов Поволжья и Южного Урала. Все делегаты-мусульмане защищали идею Штата. Против выступил М. Султан-Галиев. Мусульманская фракция покинула съезд, и 26 февраля 1918 г. на общем заседании мусульманских организаций Казани было принято решение о провозглашении Штата. В ответ 26 февраля 1918 г. руководство Казанского губернского Совета учреждает Казанскую Советскую Республику и формирует ее Совет комиссаров. В отличие от предлагавшегося проекта Штата, все ключевые посты были заняты не татарами. Султан-Галиев получил пост члена Комиссариата народного просвещения и Революционного Штаба. М. Султан-Галиев приписывает себе арест руководства съезда в ночь с 28 февраля на 1 марта 1918 г. и срыв провозглашения Идель-Урал Штата. Вероятно, он был прав. Впоследствии он не раз будет стремиться создать национальное государство, но никогда не достигнет своей цели. Проклятие той ночи, кажется, будет вечно тяготеть над ним.

23 марта 1918 г. народный комиссар по делам национальностей И. Сталин и председатель Центрального Мусульманского Комиссариата (Мускома) М. Вахитов подписывают положение о Татаро-Башкирской Советской республике (ТБСР) в составе СССР, сохраняющей территорию Идель-Урала. Но этот акт противоречит даже советскому праву, что становится окончательно ясно после принятия Конституции РСФСР 10 июля 1918 г. Акт наркома не является общегосударственным законом. Но М. Султан-Галиев следует в фарватере И. Сталина, гениально ис пользующего Мирсаида как лидера мусульманских коммунистов в качестве своего союзника ради своих интересов.

Окончательно лидерская роль М. Султан-Галиева оформилась после гибели М. Вахитова в августе 1918 г. Он приезжает в Москву, где становится председателем Мускома. Его цель — создание Татаро-Башкирской республики. М. Султан-Галиев провозглашал: «Достаточно взглянуть на этнографическую карту Татарстана и Башкирии. Все выгодные в отношении естественных богатств местности этого края — побережья судоходных рек, леса, города и окружающие их земли — заселены 80–90 процентами русского населения. Остальное население края, несмотря на то что оно в среднем составляет процентов 70 общего числа его населения, в эксплуатации указанных естественных богатств участвует лишь в 10–12 процентах». О возможных последствиях такого большевистского перераспределения автор умалчивает…

Но Советской власти нужен жесткий контроль над Волго-Уральским регионом. В октябре 1918 г. Султан-Галиев выступает за принцип полной независимости пролетариата каждой нации, Муском фактически заявил, что его отделения на местах не будут подчиняться местным властям. М. Султан-Галиев будет выступать и за созыв съезда трудящихся-татар. В ответ центральные власти ликвидируют самостоятельную Мусульманскую компартию в ноябре 1918 г.

В ноябре 1919 г. на II Всероссийском Съезде мусульманских коммунистических организаций Султан-Галиеву удалось провести свою резолюцию по татаро-башкирскому вопросу. Съезд признал необходимым «осуществить положение Совнаркома о Татаро-Башкирской Советской Социалистической Республике в границах, исключающих автономную Малую Башкирию» (т. е. гористый восток Оренбургской губернии, составляющий ныне юго-восток Башкортостана). Но Политбюро РКП (б) отменяет это решение.

Мирсаид Султан-Галиев и его жена Фатыма Ерзина, внучка Салиха Ерзина

В 1921 г., в дни голода, «правые» — сторонники Султан-Галиева получают контроль над правительством Татарстана, но самого его не отпускают в Казань. В Наркомнаце он — неформальный лидер коммунистов российских автономий, далеко не всегда довольных политикой центра (Муском к тому времени ликвидирован). Основная сфера раздоров — контроль за земельными ресурсами. На них претендуют и федеральный Центр и республики. Султан-Галиев — председатель Федерального комитета по земельному делу — на стороне последних. Уже в 1922 г. Султан-Галиева включают в «парттысячу», что фактически означает ссылку в глухую провинцию. Из-за протестов представителей автономий он пока сохраняет свои посты.

В мае 1923 г. Султан-Галиев арестован: поводом послужило перехваченное шифрованное письмо Султан-Галиева, выявившее его переписку с рядом коммунистов в тюркских республиках и попытку установить связь с бывшим лидером Башкирской автономии Заки Валиди, уже ставшим тогда противником советской власти. В эти дни лидеры СССР борются за власть у кровати умирающего Ленина. Сталин, который несколько лет был «ближайшим союзником» Султан-Галиева, теперь стал его злейшим преследователем.

Арест Султан-Галиева стал нарушением негласного договора руководства Татарии и Центра. Его сторонники в аппарате Татарстана обращаются с письмом в его защиту. Но Центр уже принял свое решение. «Четвертое совещание ЦК РКП с ответственными работниками национальных республик и областей», прошедшее 9–12 июня 1923 г. в Москве заклеймило деятельность М. Султан-Галиева.

В 1924 г. М. Султан-Галиев пытается создать политическую историю татарской нации: «Положительными результатами 1905 года для тюрко-татар России можно считать то, что у них появились как политическая сила туземная торговая буржуазия и тонкий слой мелкобуржуазной туземной интеллигенции, выступившей на сцену с лозунгами „национального возрождения (…) Пролетариата в европейском смысле этого слова… как классовой политической силы, не было“, а тюркско-татарские коммунисты стали фактом жизни лишь во время Октябрьской революции». М. Султан-Галиев по сути сам признает, что он и его сторонники были абсолютным меньшинством, не имеющим корней. Поэтому лидеры в Центре понимали, что национал-коммунисты на местах во многом выполняют программу джадидов. Те же Г. Мансуров и Ю. Валиди учились в медресе Буби.

М. Султан-Галиев повторяет здесь слова М. Вахитова. Теория «двойного угнетения» колониальных народов, т. е. угнетения со стороны как правящих классов, так и пролетариата европейских наций, была изложена уже С. Максуди в 1918 г. Идею Турана — как федерации тюркских народов — он заимствует у Ю. Акчуры и других тюркистов. Новой является идея объединения всех слоев общества, кроме наиболее имущих, во имя создания национального государства. Впрочем, это близко к идеям Гаяза Исхаки. Коммунисты в Центре были не согласны на превращение СССР в славянско-тюркский союз. Они понимали, что, по сути, здесь возрождаются идеи Исмагила Гаспринского.

М. Султан-Галиев пытается участвовать в партийной оппозиции, пишет программы, но тем самым дает новый компромат на себя, затем пишет покаянные письма. С 1923 г. его периодически арестовывают, в перерывах между арестами он, впрочем, занимает мелкие посты. В 1940 г. Султан-Галиев был расстрелян.

Сегодня мы видим, как рушатся или охвачены кровопролитием светские постсоциалистические режимы на Ближнем Востоке. Идеи М. Султан-Галиева умирают в крови и муках…