24 сентября текущего года в городе Душанбе состоится очередной IX партийный съезд, который проходит раз в четыре года. В этом году делегаты Партии исламского возрождения Таджикистана изберут председателя партии, членов Высшего Президиума и председателя ревизионной комиссии. Корреспондент портала «Ислам в СНГ» побеседовал с лидером партии Мухиддином Кабири накануне съезда.

- Ассаляму алейкум, Мухиддин ака! Скажите пожалуйста, какую роль играет Партия исламского возрождения в таджикском обществе?

-У нас такая же роль как и у любой другой политической партии. Но, учитывая то обстоятельство, что мы являемся единственной легальной партией исламского направления во всей Центральной Азии, это накладывает на нас определённые обязательства. С одной стороны, мы представляем из себя политическую партию, но с другой, мы являемся исламской структурой, и, в соответствии с этим, мы обязаны выполнять определённые требования. В первую очередь это относится к тому, что мы должны быть вдвойне осторожными в своих поступках, разговорах, ведь наша партия представляет ислам, а сейчас люди очень настороженно относятся к нему из-за мировых событий.

Что касается определённых функций в таджикском обществе, то здесь ПИВТ, играет, прежде всего, стабилизирующую роль. В регионе достаточно много различных исламских структур, стоящих на радикальных позициях. С другой стороны также немало сторонников воинствующего атеизма или светского радикализма. А наша партия уравновешивает позиции и тех и других, даёт возможность религиозно настроенным людям проявить себя в политической деятельности, а тем, кто стоит на атеистических позициях, наша партия показывает, что их стереотипы в отношении ислама не верны.

- Каково отношение властей к партии и к мусульманам Таджикистана в целом?

- Отношение властей к нашей партии, образно выражаясь, «зигзагообразно». Иногда бывают трудные напряжённые дни, иногда мы находим общий язык. Но на сегодняшний день можно сказать, что отношение властей к нам достаточно конструктивное. Мы, как парламентская партия, критикуем власти за их промахи, а в ситуации, когда есть за что поддержать работу президента и правительства, то мы делаем это.

Что касается отношения к мусульманам, то здесь имеются некоторые проблемы. И мы порой сами не понимаем позицию властей по отношению к исламу и исламским ценностям. Иногда дело доходит до абсурда, как к примеру, с последним законом, который запрещает молодым людям до 18 лет посещать религиозные заведения и участвовать в религиозных мероприятиях. Мы не видим здесь логики. Почему, в ситуации, когда 99% населения являются мусульманами, молодые люди не имеют права посещать мечети? Принятие этого закона не связано с борьбой против религиозного экстремизма и терроризма. Более того, такие меры могут способствовать возникновению различных нетрадиционных течений. Вот в этом вопросе у нас имеются разногласия с властями, и мы считаем, что правительство должно давать больше религиозных свобод гражданам.  

- Как относятся сами таджикистанцы к партии, каков уровень доверия к ней?

- Уровень доверия к любой партии определяется во время выборов. Если наша партия, по мнению многих независимых наблюдателей, набрала не менее 30% голосов, то это говорит о том, что доверие к ней достаточно высокое. Но, с другой стороны, отношение неоднозначное, и есть определённые лица, которые всё ещё связывают ПИВТ с гражданской войной. Мы знаем, что такие настроения имеются. Но постепенно население Таджикистана понимает, что мы представляем нормальную политическую партию, которая стоит на религиозных ценностях. Особенно это видно в среде молодёжи и студентов, которые пополняют наши ряды.  В целом мы оптимисты по поводу будущего партии. И я думаю, что у ПИВТ в дальнейшем хорошая перспектива, и она расширит свою электоральную базу.

- А почему Вы решили уйти с поста председателя партии? Ведь никаких предпосылок для такого решения не было?

- Достаточно интересный вопрос, почему я решил уйти с поста председателя партии. Во-первых, я ещё не объявил о том, что я собираюсь уходить. Я заявил, что пока думаю баллотироваться мне или нет. А это разные вещи. 24-го сентября у нас пройдёт Съезд партии, где как раз и будет решаться вопрос о том, кто будет новым председателем. А у меня ещё есть неделя времени, и окончательное решение я приму за несколько дней до Съезда.

Я доволен работой партии за эти пять лет моего председательства в ПИВТ. Но я недоволен своей работой. Я думаю, что мог бы работать ещё лучше. Наверное, я не смог вовремя реализовать весь свой потенциал. Посмотрим, если будут братья и сёстры, которые выберут другого человека, то я подчинюсь их решению. Но если возникнет такая ситуация что я должен остаться в ПИВТ, то я с честью буду продолжать свою работу.

- Бытует мнение, что исламизация таджикского общества может стать угрозой для будущего страны. Как Вы прокомментируете это мнение?

- То, что исламизация таджикского общества может нести угрозу для будущего страны – это конечно же миф. Я думаю, что исламизация Таджикистана – это нормальное явление, такое  же как и христианизация России. Это нормальное явление. Никакой угрозы здесь не должно быть. Просто подумайте, как может ислам угрожать мусульманам? Я думаю, что угрозой может быть лишь неправильное понимание и толкование ислама. Но, к сожалению, неправильное толкование ислама исходит не только со стороны отдельных религиозных деятелей, но и со стороны светски настроенных людей. И каждый из них трактует нормы ислама по своему, в соответствии со своими устремлениями, своими интересами.

Настоящий истинный ислам не является угрозой для Таджикистана, он не несёт вообще никакой угрозы. Поэтому, я считаю, что угроза со стороны ислама – это миф, который создаётся для того, чтобы не допустить расширения его поля влияния, не допустить распространение исламских ценностей в таджикском обществе.

Определённые круги заинтересованы, чтобы между государством и религией всегда были натянутые, сложные отношения. Они наживаются на этой игре, таким образом они пытаются скрыть свои недостатки, ведь в любой момент можно списать недостатки общества на присутствие некоторых религиозных радикальных течений.

Я думаю, что ислам никогда не был угрозой, да и не будет таковой для Таджикистана.

- Ходят слухи о скором переименовании партии, хотят убрать слово «ислам» из названия. С чем это связано?

Что касается вопроса о переименовании партии,  то эта дискуссия началась давно. Но сейчас мы решили оставить этот вопрос на потом. Нам сегодня не нужна новая внутренняя дискуссия, которая может привести к разногласиям. Конечно, нашей партии не грозит раскол. Но сейчас нам не нужны лишние кривотолки. При всей актуальности вопроса, мы решили пока оставить его на будущее. Вполне возможно, что следующее поколение партийцев захочет вернуться к нему.

- Как вы считаете, есть ли будущее у исламских партий на постсоветском пространстве? Ведь некоторые эксперты говорят, что почти во всех мусульманских странах СНГ будут созданы исламские партии?

Я думаю, что у исламских партий есть будущее на постсоветском пространстве. Многие сейчас ищут пути выхода из той тупиковой ситуации, когда некоторые лидеры хотят заниматься политикой на базе исламских ценностей, но для этого у них нет легального коридора, легальной возможности. Ведь большинство постсоветских государств законодательно запрещают создание партий религиозного характера. И молодые люди в таком случае прибегают к услугам нелегальных исламских структур. Я думаю, что давно пора отказаться от этих стереотипов и позволить мусульманам заниматься политикой в рамках религиозных партий. Это снимает напряжённость, решает большое количество вопросов, связанных с законными действиями различных структур. Я думаю, что перспективы у исламских партий на постсоветском пространстве есть, но для этого нужно чтобы созрели и конкретные лидеры, и сами мусульмане.

- Вопрос из другой плоскости. Как Вы считаете, какую работу в духовной сфере и не только необходимо проводить с мигрантами в Таджикистане перед их выездом на заработки в Россию? Возможно ли как-то улучшить имидж трудовых мигрантов в России?

Вопрос мигрантов очень важен. Я думаю, что имидж трудовых мигрантов из Таджикистана постепенно меняется. Они  уже не гастарбайтеры. Многие из них нашли в России постоянную работу, они обустраиваются, многие стали частью российской общественности.

В последней своей поездке я встретился со многими нашими трудовыми мигрантами в Новосибирске, Владивостоке, Санкт-Петербурге и в Москве. Очень хорошо, что уровень преступности среди мигрантов-таджиков падает. В то же время растёт уровень религиозности. Мы уже наблюдаем, что таджики начали строить мечети, собираются вокруг них. Кстати, местные российские власти поддерживают эту тенденцию. Я думаю, что в скором времени мы будем наблюдать схожую картину как в Европе, когда мигранты из Турции и арабских государств остались в принимающих государствах и стали частью европейского общества. Сейчас имидж наших трудовых мигрантов меняется. И я думаю, что надо провести нормальную необходимую работу для этих людей перед поездкой. Они должны ознакомиться с историей России, с её культурой, чтобы не возникало трений и противоречий с местным населением.