Россия продолжает жесткий курс в отношениях с Туркменией: «Газпром» с начала года вновь, как и семь лет назад, прекратил закупку у нее газа после длительных безуспешных переговоров о снижении цены.

По мнению собеседников “Ъ”, такой шаг в отношении полностью зависимой от экспорта газа Туркмении может быть связан не только с убытками «Газпрома» по контракту, но и с попыткой убедить Ашхабад наладить военное сотрудничество с Москвой. «Газпром» демонстративно объявил, что заменит туркменский газ узбекским, но источники “Ъ” сомневаются в этом. У Ташкента нет газа для дополнительных поставок, а у «Газпрома» — реальной необходимости в них.

«Газпром» с начала года полностью прекратил закупку газа в Туркмении, сообщил местный газовый концерн «Туркменгаз» и подтвердили в российской компании. Такой шаг последовал вслед за резким уменьшением закупок туркменского газа (с 10 млрд кубометров в 2014 году до фактически 3,1 млрд кубометров в 2015 году), а также односторонним сокращением его оплаты со стороны российской компании после безуспешных переговоров с туркменами (см. “Ъ” от 9 июля 2015 года). В середине прошлого года «Газпром» подал в Стокгольмский арбитраж иск к «Туркменгазу», требуя пересмотра условий контракта. Собеседники “Ъ” в российской компании поясняли, что по текущей контрактной цене закупка газа в Туркмении означает для «Газпрома» прямые убытки, при этом Ашхабад попытки диалога пока игнорирует, что вынуждает компанию «действовать жестко».

Таким образом, «Газпром» полностью сохраняет ту же стратегию, что и при предыдущем резком снижении цен на нефть в конце 2008 года. Тогда компания, ежегодно закупавшая в Туркмении более 40 млрд кубометров, заявила, что цену и объем газа в контракте нужно пересмотреть из-за изменения экономических условий. К тому моменту «Газпром» запустил новые месторождения на Ямале, и туркменский газ в прежнем объеме ему уже не был нужен на фоне снижения собственных продаж в Европе. После того как Ашхабад не пошел навстречу, «Газпром» в одностороннем порядке снизил отбор газа, а в апреле 2009 года на газопроводе Средняя Азия—центр произошла авария, из-за которой закупки полностью остановились до января 2010 года.

Тогда стратегия оказалась успешной — лишенная значительной части поступлений от экспорта газа Туркмения согласилась снизить как объем, так и цену в новом контракте. С тех пор, однако, Россия перестала быть ключевым экспортным рынком газа для Туркмении. С 2010 года заработала первая нитка газопровода Средняя Азия—Китай, по которому в 2014 году было поставлено около 28,3 млрд (данные BP Statistical Review). Это укрепило позицию Туркмении в переговорах, однако собеседники “Ъ” с российской стороны настаивают: сотрудничество с «Газпромом» и при небольших объемах поставок было выгодно для страны, поскольку Россия платит живыми деньгами, а Китай засчитывает газ в погашение ранее выданных Ашхабаду кредитов. И действительно, в своем заявлении в начале января «Туркменгаз» дал понять, что готов на переговоры с «Газпромом» «по широкому комплексу вопросов, связанных с хозяйственными связями между двумя экономическими субъектами» — эта формулировка серьезно контрастирует с резкими заявлениями полугодовой давности.

По словам эксперта по Центральной Азии Аркадия Дубнова, на этот раз у жесткой позиции «Газпрома» может быть и политическая подоплека: монополия остановила закупки газа на фоне настойчивых предложений России о предоставлении Туркмении военной помощи. «С учетом нарастающих угроз с территории Афганистана Москве важно втянуть Ашхабад в более активное военное сотрудничество и в целом в орбиту России»,— пояснил “Ъ” господин Дубнов. Подтверждением этой трактовки может служить недавнее интервью директора третьего департамента стран СНГ МИД РФ Александра Стерника «Интерфаксу»: «Что касается Туркменистана, то наши партнеры исходят из того, что положение на их участке границы с Афганистаном надежно контролируется. Большинство соседей Афганистана, включая страны Центральной Азии, тем не менее предпочитают совместные усилия, привлечение проверенных временем партнеров, не имеющих иной повестки дня, кроме обеспечения стабильности в регионе. Россия — один из них. В любом случае Ашхабад может быть уверен в готовности своих друзей оказать ему содействие, причем без каких-либо политических оговорок или скрытых замыслов».

В тот же день, когда было объявлено о прекращении закупок газа в Туркмении, глава «Газпрома» Алексей Миллер заявил, что компания договорилась об увеличении закупок газа в Узбекистане, поскольку это «надежный партнер в газовой сфере». «Мы и дальше продолжим развивать взаимовыгодное сотрудничество»,— подчеркнул он. Между тем на практике Узбекистан является самым злостным нарушителем контрактов среди среднеазиатских партнеров «Газпрома»: зимой, когда газ нужен самой стране, поставки традиционно идут с перебоями или вообще останавливаются. Кроме того, у Узбекистана проблемы с поддержанием добычи, тогда как у страны есть еще и контракт на 10 млрд кубометров в год с Китаем. В 2014 году, по оценкам источников “Ъ”, в Узбекистане добыто около 55 млрд кубометров газа при потреблении порядка 42 млрд кубометров. По данным “Ъ”, «Газпром» в 2015 году закупил в Узбекистане 3,6 млрд кубометров. Таким образом, у Узбекистана объективно нет газа для существенного роста продаж монополии, если страна намерена выполнять контракт с Китаем.

Да и самому «Газпрому» дополнительные объемы не нужны. Компания использует узбекский газ для снабжения южного Казахстана и, в значительно меньших объемах, Киргизии (там «Газпром» владеет газотранспортной системой). В случае Казахстана это своп-схема: «Газпром» в обмен на поставки узбекского газа получает казахский газ на границе с РФ. Из-за того что поставки из Узбекистана не слишком надежны, а их объем все время снижается, «Газпром» год назад запустил в реверсном режиме газопровод Бухара—Урал. Этот маршрут позволяет дополнительно поставить на юг Казахстана до 2,5 млрд кубометров газа из России, а при некоторой модернизации — до 10 млрд кубометров. Поэтому источники “Ъ” на газовом рынке крайне скептически оценивают вероятность того, что поставки из Узбекистана действительно вырастут в этом году. Скорее, говорят они, это политическое заявление, чтобы надавить на Туркмению.

Юрий Барсуков,

Елена Черненко,

Александр Константинов