Совсем недавно Госдеп США распространил очередной отчет, посвященный проблемам вероисповедания в мире, в том числе и в Украине[1]. Несомненно, этот документ, имеющий явную тенденцию к политизации проблем свободы религии, можно воспринимать лишь как одну из точек зрения. Однако украинские СМИ, особенно имеющие симпатию к оппозиции, довольно активно ссылаются на этот отчет, заявляя о некотором ухудшении ситуации по стране в целом.

Немало внимания украинских медиа к проблеме свободы вероисповедания привлекли и события в Москве (суд на активистками  «феминистического» движения), а также последовавшие акты вандализма в Украине (якобы в поддержку московских «феминисток»). Поэтому тема свободы вероисповедания (и вообще религии в публичном пространстве) опять заняла приметное место в сообщениях многих СМИ[2].          

Например, в упомянутом отчете Госдепа США (в отличие от рапортов прошлых лет) значимое место занимает состояние ислама в Украине. Сообщается о зафиксированных случаях «антиисламских настроений». Например, во «центральном и южном» регионе исламские общины сталкивались с «неравным отношением со стороны властей», то есть не могли реализовывать свои права так, как, например, некоторые христианские общины. Кроме того, в отчете этого года речь идет и о проблемах конкретных организаций – Духовное управление мусульман Украины (с центром в Киеве) заявляло о трудностях с регистрацией новых общины в Крыму, а представители Меджлиса крымскотатарского народа жаловались на «некорректную» информацию про крымскотатарских мусульман в ряде школьных учебников. Традиционно упомянуты и проблемы с возвращением собственности (например, мечетей в Николаеве, Алуште, Массандре, Днепропетровске).

Как же обстоит ситуация на самом деле? И что необходимо сделать сегодня для гармонизации межрелигиозных отношений в стране? В чем основная проблема – действительно в расцвете исламофобии или в не совсем эффективных механизмах взаимодействия между различными конфессиями и государством? Как в Украине развивается диалог между исламом и другими авраамическими религиями? Ответы на эти вопросы мы и попытаемся дать в настоящей статье.

Термин «исламофобия», несмотря на столь активное употребление, появился в обиходе лишь в конце 80-х годов. Правда, в несколько отличном от современного контексте: один из лидеров иранской «исламской революции» назвал «исламофобками» женщин, не жалеющих покрывать голову хиджабом. Уже позднее, в конце 90-х годов, «исламофобией» стали называть негативное отношение к исламу и мусульманам вообще. Правда, не следует забывать о том, что мотивируют «феномен страха перед исламом» (кстати, именно так это понятие обозначается в современной арабской литературе – захира аль-хауф мин аль-ислям) еще и другие фобии: этнические («обыкновенный» расизм), политические (идея «войны цивилизаций») и даже экономические (страх потери работы из-за наплыва эмигрантов). В Украине, к сожалению, с годами таких «мотивов» для исламофобии становится все больше и больше – к власти рвутся правопопулистские партии, не уменьшается число актов вандализма[3], тормозится вопрос со строительством новых мечетей в ряде регионов страны, а в учебниках по истории Украины не найдешь и одного абзаца о значимости вклада мусульман в строительство независимого государства.

Например, не так давно автору этих строк выпала возможность провести семинар для учителей зарубежной литературы одного из областных центров на западе Украины; оказалось, что в школьной программе лишь один урок отведен на изучение Библии, Корана и Вед (да и то по желанию учителя). Впрочем, изучение религии в школе – это отдельная тема, требующая очень осторожного подхода, поскольку под видом «знакомства с наследием человечества» в систему образования могут проникнуть различные сектантские и просто тенденциозные взгляды на ту или иную религиозную систему. Хорошо зарекомендовал себя опыт факультативных курсов вроде «Основ мусульманской культуры Крыма». В прошлом году, наряду с курсом «Основы православной культуры Крыма» этот предмет даже собирались сделать обязательным, однако в реальные результаты эти намерения так и не воплотились[4].

Фактические проблемы мусульманских общин в Украине, связанные с публичным образом ислама, можно свести к следующим пунктам.

Во-первых, это безуспешная борьба за возвращение многих исторических мечетей и строительство новых. Несомненно, тут присутствует и доля «чисто собственнических» вопросов, поскольку, стоит заметить, с этой же проблемой сталкиваются и православные, и католики, и иудеи, и караимы. Однако обсуждения в СМИ (на различных форумах, общественных слушаниях и.т.д.), связанные с этим вопросом, выходят далеко за рамки простого экономического вопроса. Практически во всех случаях нагнетается антиисламская истерия. Не лишним будет вспомнить о вмешательстве политических сил, декларирующих свою «националистическую» организацию. Например, в 2011 году, протестуя против строительства мечети в Хмельницком, члены ультраправых силприняли резолюцию, в которой были следующие слова: «Не будем спокойно смотреть как на месте христианских церквей строятся мечети, как мусульмане-иностранцы с отвращением топтают все украинское, нашу культуру, которую тысячелетиями творил украинский народ на нашей Богом данной земле! Мы должны защитить украинскую христианскую культуру и наших детей от агрессии со стороны мусульман-иностранцев»[5]. Подобные призывы, к сожалению, нередко звучат и в контексте других дискуссий.

Во-вторых, в современной Украине очень мало сделано для того, чтобы показать историческую значимость ислама для страны в целом. Только в последнее время историки и другие специалисты стали пересматривать, например, отношения между славянским и тюркским населением в XV– ХIXвеках. Однако и сегодня в Украине очень мало знают о, например, Исмаиле Гаспринском; иногда даже складывается впечатление, что этот автор более известен заграницей, чем даже в родном Крыму. В Симферополе мусульманам до сих пор приходится проводить общественные мероприятия и религиозные обряды (например, праздничный намаз) в аккурат возле... памятника Ленину, да еще и на одноименной площади. Что, как не удручающий парадокс: ежегодно 18 мая, во время поминовения жертв депортации 1944 года, крымские татары исполняют возле памятника «вождю мирового пролетариата» гимн «Я поклялся» Номана Челебиджихана, убитого в 1918 году большевиками. Показателен и другой факт: после принятия Верховным Советом Украины языкового закона уже целый ряд регионов проголосовал за русский язык, в то время как крымскотатарский пока этого статуса не получил. Несмотря на усилие ряда крымскотатарских активистов, сегодня приходится довольствоваться лишь обещаниями[6]. Известнейшее Зынджырылы-медресе, основанное в 1500 году и ставшее первым (!) исламским учебным заведением Восточной Европы, было реставрировано при поддержке соседней Турции. В украинском бюджете, к сожалению, средств на эту и многие другие цели не нашлось. К сожалению, многие власть имущие продолжают воспринимать исламское наследие как нечто «иностранное», сужая понимание национальной культуры украинско-православной (а еще хуже – советской) идентичностью.

В-третьих, много проблем у мусульман возникает на бытовом уровне. Хотя ношение хиджаба или никаба в Украине официально не запрещено, во многих случаях (особенно в малых населенных пунктах) это привлекает излишнее и даже нездоровое внимание. Есть и ряд законодательных проблем – например, требование к женщинам фотографироваться на паспорт без головного убора[7]. Согласно одному из соцопросов, проведенному в 2009 году, лишь четверть мусульман считают отношение обеспечение прав мусульман в Украине надлежащим[8]. Следует отметить, что в 2005 году около 20 процентов мусульман заявляли о случаях дискриминации[9]. Конечно, сравнивать эти два показателя не совсем целесообразно (ведь одно дело – обеспечение прав со стороны государства, а совсем другое – отношение со стороны третьих лиц). Однако факт остается фактом: процент мусульман, недовольных обеспечением их прав, весьма значителен. Связано это, впрочем, не с какими-либо внешними процессами, а, например, с исламским возрождением. Чем активнее верующие будут заявлять о себе, тем с большими препятствиями они будут сталкиваться в общественной и политической жизни.

Представляется, что весьма полезную роль в этом отношении могут сыграть «новые мусульмане», то есть, например, этнические украинцы (русские, беларусы). Как показывают некоторые соцопросы, у новообращенных в целом меньше проблем с окружающими представителями других вероисповеданий, даже при условии активной исламской жизненной позиции (хотя, конечно, это нельзя считать правилом)[10].Кроме того, восприятие ислама несколько меняется в том случае, если весомую роль (в том числе и лидерскую) в общинах начинают играть «коренные» жители. Чем больше граждан Украины будет в активе духовных управлений и других исламских организаций, тем скорее ислам будет восприниматься как «свой», а не «чужой». Если от имени ислама в Украине будет звучать еще и голос новообращенных мусульман, получивших хорошее и религиозное, и светское образование, успехов в области борьбы с исламофобией прибавится.

Еще одна прекрасная возможность для улучшения образа ислама в Украине – широкое участие мусульманских общин в межрелигиозном диалоге. Конкретно в украинском контексте это будет еще раз демонстрировать многоконфессиональность страны, показывать, насколько готово украинское общество к реализации механизмов внутреннего согласия. Кроме того, интерес к исламо-христианскому и исламо-иудейскому диалогу в мире с каждым годом все возрастает, и даже наиболее консервативные круги сегодня готовы идти навстречу друг другу.

Прежде чем переходить к непосредственному освещению проблем диалога, надо дать четкое определение главным понятиям и, несомненно, рассмотреть этот вопрос в исламской перспективе. Это уже сделано многими авторами. Например, известный саудовский исследователь межрелигиозных отношений в исламе Саид Исмаил ас-Сиини четко определяет допустимые пределы межрелигиозного диалога. В предложенной им модели диалог делится на четыре вида: попытка «сблизить» разные религии; общение, при котором одна сторона пытается убедить другую в истинности своего учения; намерение познакомить каждую сторону с особенностями учения другой; диалог ради общеполезного сотрудничества в «мирских делах» (умур ад-дунья)[11]. Наиболее приемлемым для мусульман, с точки зрения автора, является третий и четвертый вид диалога, дающий возможность решения проблем без малейших уступок в вопросах вероучения и других составляющих ислама[12]. Ас-Сиини даже выделяет соответствующие условия для такого диалога: публичность и четкая декларация целей, искренность обеих сторон, общественный авторитет участников, создание надлежащей обстановки и отказ от необоснованных предубеждений[13]. Важную роль имеют еще и уровни диалога. Так, по-разному воспринимается диалог на уровне, например, руководств религиозных организаций и на уровне местных общин.

В Украине есть целый ряд возможностей, в пределах которых реализуется диалог между исламом и другими религиями. В первую очередь – Всеукраинский Совет Церквей и религиозных организаций, созданный в декабре 1996 года «с целью объединения усилий церквей и религиозных организаций по духовному возрождению Украины, координации межцерковного диалога как в Украине, так и за ее пределами, участия в разработке проектов нормативных актов по вопросам государственно-конфессиональных отношений, осуществлении комплексных мероприятий благотворительного характера»[14]. Среди 19 членов совета – три представителя мусульманских общин – Ахмад Тамим, председатель ДУМУ, Эмирали Аблаев, муфтий Крыма, председатель ДУМК, Руслан Абдикеев, глава ДЦМУ. За последний год, при участии лидеров исламских общин, Совет внес целый ряд предложений, рассмотренных на наивысшем государственном уровне. Среди главных вопросов – проблемы общественной морали, улучшение законодательства о свободе совести и религиозных организациях, дискуссии о законе про защиту персональных данных, гуманитарная ситуация в стране и т.д. В одном из недавних интервью глава ДУМУ Ахмад Тамим заявил о важности участия его религиозной организации в Совете: «Мы стали одними из основателей Всеукраинского Совета Церквей и религиозных организаций, а ныне принимаем активное участие в его работе, что также является достаточно весомым фактором развития общества, ведь когда люди наблюдают за плодотворным сотрудничеством представителей разных конфессий, это оказывает положительное влияние на их взаимоотношения. В этом направлении работали и будем продолжать работать»[15].

Кроме Всеукраинского Совета Церквей, площадку для диалога предоставляет и ряд других проектов. Например, довольно часто вопросы межрелигиозного сотрудничества поднимает в своих мероприятиях Ассоциация «Альраид», приглашая на различные конференции представителей православных церквей (как Московского[16], так и Киевского патриархатов[17]). Встречи проходят как на всеукраинском, так и местном уровне – в феврале этого года Глава Шариатского комитета ДУМУ «Умма» Шейх Имад Абур-Руб встретился с митрополитом Одесским и Измаильским Агафангелом. Митрополит поблагодарил мусульманских руководителей за столь важную встречу и подчеркнул, что православная церковь всегда выступала за мир и согласие между людьми всех национальностей и вероисповеданий. В знак почтения делегация мусульман вручила Одесскому митрополиту Грамоту – благодарность за весомый вклад в развитие межкультурных и межконфессиональных отношений[18].

В свою очередь, определенные усилия по диалогу с мусульманами делают и сами представители православных церквей. Так, в 2005 году Патриарх Филарет (УПЦ Киевского Патриархата) посетил с официальным визитом Триполи (Ливия), где де в рамках межрелигиозной конференции Ассоциации Всемирного Исламского Призыва (Джам’ийя ад-да’ува аль-ислямийя аль-’алямийя) встречался с видными исламскими деятелями стран Магриба. Вообще, лидера Киевского Патриархата много связывает с Востоком – в свое время, будучи в подчинении Московской Патриархии, он занимал пост настоятеля подворья Русской Православной Церкви при Александрийском Патриархате (1961 – 1962)[19].Довольно позитивное отношение к исламу задекларировал и глава Украинской Греко-Католической Церкви Патриарх Святослав (Шевчук): «Нам надо бороться не против ислама, а бороться за сильное христианство». А предыдущий Патриарх УГКЦ Любомир (Гузар) даже заявлял, что он современно не против, если напротив собора Святого Юра (главного греко-католического храма Львова) построят мечеть[20]. Один из известных симпатиков ислама и диалога с мусульманами в Украине – протоиерей Андрей Ткачев, сотрудник миссионерского отдела УПЦ, ведущий целый ряд теле- и радиопрограмм. Исламу посвящен целый раздел проповедей его сайта[21].

Важным этапом на пути всестороннего диалога стало проведение международных конференций, которые ежегодно организовывает Фонд Александра Фельдмана. Конференцию «Kiev Interfaith Forum» («Киевский межрелигиозный форум») в этом году посетили лидеры не только украинских, но и зарубежных религиозных общин (представители ислама, иудаизма, христианства). За последние несколько лет ряд мероприятий, посвященных тематике иудейско-мусульманского диалога, провела организация «Фонд этнического взаимопонимания» («The Foundation for Ethnic Understanding») из США. Например, в прошлом году Фонд провел конференцию иудейско-мусульманской молодежи, а также ряд акций в Крыму[22]. В Киеве состоялся форум «Евреи и мусульмане против ненависти и экстремизма», в котором с мусульманской стороны приняли участие Духовное Управление Мусульман Украины и представители Меджлиса[23].

Действует в Украине и ряд региональных межрелигиозных проектов, например, Межконфессиональный Совет Крыма «Мир – дар Божий», куда входят представители ряда христианских церквей, иудейских организаций и Духовное Управление Мусульман Крыма. После некоторых перерывов работа Совета в этом году возобновилась, обозначившись рядом благотворительных акций[24]. Когда в прессу стали поступать сообщения об окроплении учащихся-мусульман школ Крыма православными священниками, митрополит Лазарь осудил действия соответствующих лиц[25].  

Подводя итог сказанному, обратим внимание на следующие моменты.

Сегодня мусульманские организации делают достаточно много для того, чтоб противостоять исламофобии. Это относится и к международной деятельности, и к медиа-активности, и ко многим другим сферам. Однако представляется, что необходимы специальные институции, могущие реализовать стратегический план гармонизации отношений между мусульманами и не-мусульманами. К сожалению, несколько затормозилась работа Совета муфтиев Украины, который мог бы говорить от имени украинского ислама в целом. Уже давно назрела необходимость создать в Украине полноценный исламский университет (активный как в образовательном, так и научном плане) – например, по образцу аналогичных мусульманских учебных заведений Российской Федерации (Московского исламского университета, Российского исламского университета, Нижегородского исламского института и др.). К сожалению, сегодня этот вопрос даже серьезно не поставлен на повестку дня, поскольку усилия различных исламских организаций, за редким исключением, пока ограничиваются общими курсами Корана и основ арабского языка. Учитывая тот факт, что с 2006 года в классификатор профессий Украины внесена специальность «теология», можно было бы пойти и другим путем – добиться открытия исламского теологического факультета в одном из университетов Украины. Это, в некотором смысле, «западный» опыт – подобная система действует, например, в Германии, где с 2011 года при Тюбингенском университете функционирует кафедра исламской теологии, выпускающая имамов. Однако перспективы и «российского», и «западного» вариантов пока выглядят весьма туманно. Слишком уж много противоречий между исламскими общинами, а для такого стратегического проекта, несомненно, нужен широкий внутриисламский консенсус.

Межрелигиозный диалог очень важен для украинских мусульман – не только на центральном, но и на местном уровне. Как показывают соцопросы, большинство последователей ислама готовы к диалогу с другими религиями, естественно, при условии, что это не будет подвергать опастности их собственные убеждения[26]. Актуальные темы для межконфессионного сотрудничества в Украине – это и безопасность, и общественная мораль, и права религиозных организаций; кроме того, важную роль может сыграть и определение внешнеполитического вектора страны, традиционно находящейся на «мосту» между Востоком и Западом. Опыт показывает, что совместные усилия в области благотворительности вызывают куда больше общественного одобрения, чем взаимная полемика и разжигание розни.

Важно и то, какую позицию занимает государство. Если мыслить стратегически, то, несомненно, сегодня важен диалог между наибольшими церквами страны, а также самыми крупными мусульманскими объединениями (ДУМ Украины, ДУМ Крыма). Однако ситуация осложняется тем, что и с православной, и с мусульманской стороны нет единства – ДУМ Украины и ДУМ Крыма не поддерживают взаимных отношений, а диалог между различными ветвями православия (УПЦ Московского Патриархата, УПЦ Киевского Патриархата, де-факто расколотая УАПЦ) сегодня также не продвигается вперед. Судя по всему, на данном этапе в Украине очень важен внутриконфессионный диалог – взаимное согласие между мусульманскими общинами даст куда больше возможностей противостоять исламофобии и способстовать налаживанию диалога с другими религиями. Хочется верить, что в ближайшее время исламские организации сделают новые шаги и в этом направлении.

Михаил Якубович, специально для портала «Ислам в СНГ»