На вопросы «ПолитАрхивов» об использовании вопросов религий в политтехнологиях и о роли государства в вопросе сохранения межконфессионального мира в Украине ответил крымский политолог Нариман Джелялов.
Политолог считает, что, во-первых, необходимо, четко уяснить, что земли, которые ныне составляют территорию государства Украина, никогда не были моноконфессиональными, например, православными.
«В начале Нового времени на Западной Украине значительно усилилось влияние католицизма, которое в результате известных процессов, привело к зарождению униатства в конце 16 века. Юго-Восток, с определенного момента, был подконтролен Крымскому ханству, большая часть населения которого исповедовала ислам. И хотя после подчинения этих территорий Российской империи преобладание православия стало значительным, сегодня в Украине есть граждане-мусульмане апеллирующие в своей самоидентификации к этому периоду истории украинских земель.
Ситуация в западной Украине еще более свежая, учитывая, что она стала частью единого украинского государства сравнительно недавно. Не стоит также забывать, что в православной среде также нет единства. Во-вторых, вероисповедание для многих украинских граждан является базисом их национальной самоидентификации, это касается и русских, и украинцев, и крымских татар. Поэтому отделять вопрос конфессиональной дифференциации, от языкового и этнического разделения можно исключительно умозрительно, с научной точки зрения. В реальной жизни эти факторы действую одновременно. Поэтому правильнее говорить об этно-конфессиональных различиях.
В-третьих, дифференциация украинского общества по конфессиональному признаку процесс естественный, но постоянно поддающийся намерениям быть использованным как политическая технология. Во время выборов, всевозможных акций мы имеем возможность наблюдать стремление подчеркнуть конфессиональное различие между гражданами Украины, даже породить или усугубить межконфессиональное напряжение с целью завоевать симпатии представителей какой-либо из конфессий. Именно поэтому вырисовывается особая роль государства в урегулировании межконфессиональных противоречий, в первую очередь, реагируя на претензии, призывы и просьбы представителей различных конфессий. Очевидно, что удовлетворенные осуществлением своих религиозных прав верующие будут менее склонны поддаваться на откровенные провокации в отношении других конфессий. В Украине же, к сожалению, эта роль государства часто не выполняется. Более того, можно фиксировать случаи, когда государственные чиновники не только неравнозначно относятся к различным конфессиям, но и явно демонстрируют свою приверженность к какой-либо одной конфессии, демонстрируя тем самым обществу дозволенность подобного. В такой ситуации, действительно возможно развитие событий, которое из сугубо религиозного противостояния может перейти в сепаратные действия.
Заинтересованными в таких действиях могут быть, во-первых, те политические и общественные силы, которые зарабатываю себе баллы, стравливая одних людей с другими, используя, в том числе, и религиозные различия. Во-вторых, это могут быть как внутренние, так и внешние силы, для которых выгодна дестабилизация ситуации в Украине в целях ее ослабления и усиления зависимости. В истории достаточно примеров, когда этно-конфессиональные различия, ставшие предметом политических технологий выливались в продолжительные конфликты, включая и вооруженные. Например, арабо-израильский, сербо-албанский конфликты, конфликт между британцами и ирландцами. Сегодня с этим вызовом в лобовую столкнулась Россия. События, происходящие там, после ситуации в Бирюлево, должны послужить наглядным уроком для Украины, где звучат призывы и часто осуществляется практика поддержания государством одной конфессии. Пока межконфессиональный мир в Украине не нарушен, хотя и сталкивается периодически с вызовами, Украина должна выработать взаимоприемлемые правила межконфессионального взаимодействия. А здесь мало принятия законов, необходима положительная практика их применения», - считает Нариман Джелялов.
